Кто в ответе за жизнь Джеймса Бонда

Побывать в шкуре Джеймса Бонда мечтает каждый мальчишка, хоть раз увидавший этого героя на экране. Юношеская мечта каскадера Мартина Иванова осуществилась весьма и весьма причудливым образом. В новом, уже 22-м по счету фильме из жизни киноагента британской разведки нашему герою было суждено побыть в личине Бонда и помочь ему стать бравым автомобилистом.

Бонд уходит от погони. Первые 15 минут фильма «Квант милосердия» кадр буквально трещит по швам от невероятной гонки разных легковых авто. Бонд уходит от настигающих его негодяев,  «цепляясь» колесами своего «Астон Мартин» за асфальт горного тоннеля. Еще момент, и Бонд точно влетит в ущелье. Но… он уходит от погони. И мало кто догадывается, что за Бонда от погони уходит не Дэниел Крэйг — а Мартин Иванов. Корреспондент Дмитрий Московский встретился с русским каскадером и поговорил о съемках.

— Мартин, ты сумел стать Джеймсом Бондом — пусть и на 15 минут экранного времени…
— Ну, да. Сумел стать Бондом, точнее, побывать за баранкой его машины. Наши режиссеры даже смеялись: впервые за руль «Астон Мартина» садится человек по имени Мартин. Еще бы сухого мартини – после съемок, разумеется — и весь бондовский набор был бы собран. Я хотел стать Бондом, будучи еще мальчишкой, когда впервые увидал этого киногероя на экране. Подумал: а чем я хуже? Я тоже смогу стать смелым, сильным, уверенным в себе. Буду совершать хорошие поступки. Кого-то спасать, кому-то помогать. Но жизнь распорядилась иначе. Я пошел по стопам отца и стал сначала автогонщиком, а потом попал на съемочную площадку, чтобы дублировать разных персонажей. Когда персонажам требуется быть асами за рулем — вот тут вступаю я. Мой отец принимал участие в съемках почти двух сотен фильмов. За его плечами столько битых машин, что уже и не пересчитать. Ну, и я туда же…

Мартин Иванов в образе

— Сцена лихачеств Бонда на горной дороге в Италии — это сумасшедшая гонка на красивых и дорогущих авто в закрытом наглухо тоннеле. Не страшно было?
— (Скромно улыбается). Нет, не страшно. Опасно — да, было, наша работа сопряжена с определенным риском для жизни, тоже верно, но страшно — нет. Я привык быть за рулем. Страх рождается от неумения и неожиданности. Я умею, а от неожиданностей мы стараемся застраховаться на съемках. В том же Бонде мы каждый шаг просчитывали с точностью до миллиметра. Это не игра, это работа. Так во всем. Это на экране кажется, будто мы «сошли с ума». Но это «сумасшествие» все строго просчитано, ничего лишнего. Все просчитывается — от расположения машин в тоннеле до каждого удара одного авто о другое. Небывальщины тут нет. И только после того, как мы все снимем, вступает монтаж. Немного динамики в сюжете, вставляют средний и крупный план артиста — и, вот вам крутая сцена — Бонд уходит от погони…

— Не стоит забывать и о чудесах компьютерной графики…
— Нет, если речь идет о дорисованных машинах или расширенных с помощью компьютера тоннеля или ущелий, то тут никакой графики, все предельно натурально. В «Кванте милосердия» достаточно моментов, где есть графика и прочие киношные чудеса. Но на нашем автомобильном участке — максимально «честная» выработка. Здесь решили не «рисовать», а доверить всю первую сцену с автомобилями группе каскадеров. Есть фильмы, где многообразие компьютерной графики оправдано, где много чего дорисовано, доклеено, дофантазировано. В таком фильме как «Квант милосердия» все должно быть максимально убедительно. Мы же не «Матрица» какая-нибудь, где все сплошь фантастика. Там сама логика вещей диктует создание той или иной техники на компьютере. У нас все должно быть максимально достоверно. И машины — настоящие, и тоннель, где Бонд уходит от погони — самый что ни на есть натуральный. Мы его подолгу перекрывали, чтоб снять ту или иную сцену. Итальянцы на нас зла не держали за эту пробочную ситуацию. Там неподалеку был еще один удобный проезд, так, что занятый киношниками тоннель никому не мешал.

Дэниел Крэйг на крупных планах…

…а Мартин — на общих…

— Как вашу работу оценил сам Бонд — Дэниел Крэйг?
— Думаю, хорошо, по крайне мере претензий не было. Бонд, то есть Крэйг, у нас на съемках был мало. Дело в том, что вся его часть — крупные планы, снимали в павильоне, мы же работали почти два месяца в «боевых условиях», почти два месяца выстраивали каждый трюк, каждый проезд по тоннелю у моря на месте, то есть в Италии. Там начинается 22-й фильм о Бонде. А когда Крэйг, приехал, то пробыл на нашем участке недолго. Я с ним издалека поздоровался – и не более того. Был бы больше времени, нам дали бы возможность пообщаться, побольше узнать друг друга. Но в таких проектах масса жестких условий и условностей. Дэниел мне нравится как Бонд. В нем много позитивного начала, он рисковый малый, но старается с умом использовать свою рисковую натуру. Дэниел органичен в этой роли как никто другой. Есть актеры, «за спиной» которых рисковать жизнью – просто работа и ничего больше. А здесь, знаете ли, чертовски приятно работать. Благодарный материал, благодарная личность. Крэйг сам по себе интересен. А Бонд в его исполнении – тем более. Наверное, у каждого поколения зрителей, у каждого поколения людей, которые работают над образом агента британской разведки, свой Бонд. Но нынешний Бонд попал в яблочко. Да, много споров возникает вокруг Бонда-Крэйга. Но мне кажется, он со своим делом справился.

— А не было ли у каскадера Мартина Иванова желания «засветиться» в кино, чтоб о тебе судили не только по делам твоим, сделанным за кого-то, но и по ролям?
— Честно, нет. Никогда не было желания «показать лицо» в кадре. Мне кажется, как бы это банально не прозвучало, каждый должен заниматься своим делом. Дэниел, к примеру, хороший актер. Он очень убедительно сыграл Джеймса Бонда. Я же был убедительным, «настоящим», когда гонял на его «Астон Мартине». И пусть все остается так и никак иначе. Зачем делать то, чего я делать не умею? Перекувырнуться «через голову» на машине для красоты момента — пожалуйста, без вопросов. Но потом выйти из машины и стать кем-то другим в кадре… Нет, это не для меня.

— Помимо Бонда в твоей кинокопилке есть и еще один супергерой — Джейсон Борн, которого сыграл Мэтт Дэймон…
— О, да. С этого персонажа началась моя голливудская карьера. Я попал на первого Борна — «Превосходство Борна» — совершенно случайно. Мой отец ставил там трюки, а Дэймона должен был дублировать англичанин. Так случилось, что у британского профессионала что-то не срослось на съемках. Бывает. Решили попробовать меня — и у меня все вышло. Кстати, работа на Борне принесла мне известность в профессиональных каскадерских кругах Америки и дала шанс заработать две высших награды каскадерской гильдии, эдакие «Оскары» в мире кинокаскадеров — два «Тауруса». Сейчас эти два тяжеленных приза – каждый в метр высотой и по 15 кг весом — стоит у друзей на даче. Мне пока их некуда ставить, так уж вышло. Но, придет время, и я найду этим каскадерским «Оскарам» достойное применение.

Мартин и «Таурус»

— В жизни ты часто применяешь наработанное в кадре?
— А зачем? Кино — это кино, а жизнь — это жизнь. В кино секунды решают все, сможет ли персонаж справиться с поставленной задачей, или нет. В жизни задачи совершенно иные. Тут все сложнее и проще — смотря, как оценивать. Те же правила дорожного движения. С ними лучше не «спорить», и дело не в страхе наказания. Иногда бывает, слегка перехожу верхнюю планку скоростного режима, но… машины сейчас мощные стали выпускать. Чуть надавил на газ, и вот тебе штраф. В жизни я «спокойнее» за рулем. Мой отец такой же, почти все каскадеры такие. Профессионалы в реальности лихачат мало. Не до того.

— Всю беседу подмывало задаться этим вопросом. И под занавес беседы все же задам: такое диковинное имя – Мартин, откуда оно?
— Во-первых, я родился в марте. Отец, Виктор Иванов, недолго думал, как меня назвать. Он уже тогда, 31 год назад, решил, что свою кинокарьеру продолжит на Западе. И меня решил туда же отправить, как подрасту, опыта наберусь. Чтоб не было проблем с самоидентификацией, решили выбрать такое всеевропейское имя. А Мартин – он во многих странах Мартин. Мартин Скорсезе, к примеру. Единственная страна, где возникают вопросы, так это у нас. Я привык. Пусть думают, что мое имя имеет отношение к знаменитому американскому режиссеру.