Тарек Эль Мусса однажды был арестован за покушение на убийство после бандитской драки
«Это часть моей истории», — рассказывает звезда HGTV журналу People, поделившись эксклюзивным отрывком из своей будущей книги «Переверни свою жизнь».
Тарек Эль Мусса рассказывает шокирующие истории из своей трудной юности в своей новой книге «Перевернуть свою жизнь: как найти возможности в беде – в сфере недвижимости, бизнеса и жизни», выход которой запланирован на 6 февраля.
42-летняя звезда HGTV откровенно рассказал фанатам о некоторых из самых мрачных периодов своей жизни: о преодолении зависимости, победе над раком и публичном разводе со своей коллегой по фильму «Флип или флоп» (в оригинале Flip or Flop) Кристиной Холл.
Но в своей новой книге он рассказывает о том, как вырос в суровом районе, и делится историями, которые удивят даже давних поклонников. Далее в публикации узнаем о самых жестоких из них.
Будучи подростком, как пишет ведущий шоу «Flip or Flop», он был вовлечен в бандитскую драку, в результате которой его арестовали и обвинили в покушении на убийство, и он провел короткое время в центре содержания под стражей для несовершеннолетних.
Тарек Эль Мусса решил включить душераздирающие подробности этого инцидента в свою книгу, которая является частично руководством по самопомощи, частично мемуарами.
Эль Мусса признает, что у него было еще много боев, подобных тому, который он включил в книгу. «Это имело для меня самые экстремальные последствия, но это было не самое экстремальное», — вспоминает он. «Я был в перестрелках, я был в ножевых боях, меня били битой по лицу. Что угодно, я это пережил».
По его словам, более 20 лет спустя ему посчастливилось выбраться из этой среды, но она сформировала того взрослого, которым он стал.
«Вот почему я поделился тем, чем поделился. Чтобы показать, что вы можете буквально прямо сейчас быть бандитом, грабить людей, но вы можете перевернуть свою жизнь. Любой может измениться. Нужно просто захотеть».
Вспоминая день своего ареста, он говорит: «Я никогда этого не забуду. Я был в ужасе, когда был там, потому что обвинения, которые мне были предъявлены, были очень серьезными, и я не знал, на какой срок окажусь там».
Этот бой стал для него поворотным моментом. «У меня все еще были небольшие неприятности здесь и там, но это был достаточно серьезный инцидент, который заставил меня очень, очень серьезно задуматься».
Оба моих родителя были полностью осведомлены об опасных альтернативах. Район, в котором мы жили, был не столько «белыми воротничками» или «синими воротничками», сколько «безворотничковым». Правда, в маленьком уголке, где мы жили, были и новички; именно здесь я впервые увидел некоторые из прекрасных вещей в жизни. Но это был наименее суровый район в очень суровом районе. Некоторые районы Лейквуда и Буэна-Парка находились под сильным влиянием банд. Во всяком случае, я был полон решимости соответствовать стилю банд. В средней школе я начала натирать волосы воском и спать в колготках. Я хотел убедиться, что мои волосы будут достаточно зачесаны назад, чтобы на следующий день пойти в школу. Утром я не выходил из ванной до тех пор, пока все волосы не были на месте и мои штаны не обвисли до нужной степени. Поскольку мы с Анжеликой делили ванную комнату, эта рутина сводила ее с ума. И я потерял счет, сколько пар маминых колготок я порезал.
Но, конечно, местные банды выступали за нечто гораздо более серьезное, чем дресс-код. К тому времени, когда я пошел в среднюю школу, я много оглядывался через плечо. Один за другим в банды втягивались ребята, которых я знал по школе, и я видел ужасные последствия, когда это произошло. Я принял сознательное решение направить свою жизнь в другое русло. Но сначала мне нужно было выжить.
В конце второго курса худшие опасения моих родителей оправдались. В школе я едва получал тройки, и у меня было ужасное отношение. Моя девушка была выпускницей, и я обещал быть там в вечер ее выпуска. Однако в тот же день один мой знакомый парень узнал, что его девушка начала встречаться с кем-то другим. Я не могу вспомнить всех подробностей этой истории о Ромео и Джульетте, но парень был убит горем и разъярен. Слухи разошлись, и вскоре обе стороны — моя подруга и парень-соперник — решили, что счеты необходимо свести немедленно. Позже в тот же день около пятнадцати многие из нас пошли в местный парк, готовые сразиться на кулаках с парнем-соперником и его друзьями… по крайней мере, я так предполагал.
Через несколько минут после того, как мы туда приехали, стало очевидно, что у наших противников другие планы. Подъехали два внедорожника и выгрузили группу парней, чьи руки были заклеены скотчем для защиты. У них были бейсбольные биты и ломы. «Хорошо», — сказал я себе; «Мы превосходим их численностью — у нас больше тел, но у них есть оружие». Обе стороны выстроились в центре парка. Обменялись несколькими словами, а затем разразился хаос. Кулаки полетели, и бейсбольные биты тоже. Во время драки ко мне подошел парень постарше, лет девятнадцати или двадцати, и замахнулся битой. Я попытался отпрыгнуть, но бита ударила с силой — достаточно сильно, чтобы сломать мне ребра. В ответ я опустил руку и выбил биту из его рук. Я схватил биту и ударил его по голове. Он упал на тротуар и потерял сознание.
Когда я поднял глаза, в парке царил беспорядок, все, что я мог слышать, это полицейские сирены вдалеке, и все мои друзья ушли. Повсюду были тела. Но затем, на другом конце парка, я увидел, что собирается «вторая волна». И это были не мальчики-подростки; это были старшие братья ребят, с которыми мы только что дрались. Некоторым было явно за тридцать. И они бежали на меня с ломами. Мне было семнадцать, и в тот момент я был совсем один. Именно тогда подъехала полиция и спасла мне жизнь.
Я не могу сказать наверняка, что произошло дальше, но я, должно быть, потерял сознание. Когда я пришел в себя, я сидел на заднем сиденье полицейской машины в наручниках и обвинялся в нападении с нанесением побоев, нападении при отягчающих обстоятельствах, покушении на убийство и нападении с применением смертоносного оружия. Сегодня я убежден, что полиция прибыла именно в нужный момент. Если бы меня не арестовали, меня бы убили.
Ту ночь, когда я должен был быть со своей девушкой, наблюдая за ее выпускным, – я провел в тюрьме для несовершеннолетних в городе Ориндж. Когда дверь камеры с грохотом закрылась, я был в ужасе. Обвинения против меня были очень серьезными, и я не знал, останусь ли я там день, неделю или годы. Кровати были голыми металлическими, и я понятия не имел, что простыни хранятся внутри наволочек, поэтому всю ночь дрожал от страха и холода. Поскольку нам не разрешили иметь зубные щетки, мне пришлось чистить зубы губкой.
На вторую ночь ко мне пришёл сокамерник. С лысиной, морщинистой шеей и татуировками по всему телу он выглядел на сорок лет — намного старше, чем люди, которых можно было бы ожидать увидеть в «колонии для несовершеннолетних». Он был устрашающим на вид чуваком и, очевидно, бывал там раньше. Когда он увидел, что я лежу на металлической койке, он велел мне поискать простыни в наволочке. Тем временем мои родители, которые были в ярости, обратились к адвокату и пытались вытащить меня. После некоторого расследования прокуратура установила, что я использовал чужую биту в целях самообороны, во время взаимной драки. Помогло то, что у меня был чистый послужной список. С меня сняли обвинения и отправили домой, но я пробыл под домашним арестом около недели. Мне все еще было больно, и потребовалось несколько недель, чтобы мои ребра зажили, но я знал, что мне повезло, что я остался жив.
Вскоре после этого эпизода психиатр назначил мне лекарство под названием «Декседрин», мощное средство, снижающее импульсивность. Это был первый раз, когда меня лечили от СДВГ, и изменения, которые я испытал, были невероятными. Как будто все вдруг замедлилось. Я наконец-то смог сосредоточиться в школе. К моменту окончания учебы мой средний балл поднялся со средней тройки до 3,8, почти пятерки. Но были и другие последствия, не столь великие. Врачи на какое-то время сделали меня «нормальным», и я узнал, что «нормальный» дает хорошие оценки, но я знал, что что-то не так, и ненавидел это. На самом деле, я уверен, что те ранние дозы были в пятьдесят раз сильнее той, которую я принимаю сегодня. За ночь я превратился из гиперактивного Тарека с безумными глазами в парня, который просто сидел там, ничего не говоря и чувствуя себя замороженным. Дело в том, что потребовалось время, чтобы подобрать правильную дозировку, и лекарство никоим образом не «вылечило» мой СДВГ, но я глубоко за это благодарен.
Между тем, я пообещал себе, что никогда больше не окажусь в такой ситуации. С одной стороны, я никогда в жизни не искал драки. Даже в свои глупые подростковые годы я боролся только для того, чтобы защитить кого-то другого. С другой стороны, весь этот опыт с несовершеннолетними меня до чертиков напугал. Прогуливаясь в тот день по парку, я столкнулся лицом к лицу с худшим воплощением «команды», и они были очень близки к тому, чтобы убить меня. Я видел, что мне придется перенаправить свой инстинкт на борьбу. Мне нужно было броситься в драки, которые действительно имели значение, в которых меня не убили.
Фото публикации: личный блог инвестора и телеведущего Тарека Эль Мусса.
